~Правда или ложь~

[Axioma-Turk]

Название: Правда или ложь

Автор: Сиссней-Турк

Герои: Дженезис, Анжил

Сюжет: Есть вещи, за которые не следует прощать...

[...Лишь несколько слов могут убить...]

Есть вещи, за которые не следует прощать. Понимание этого не всегда дает преимущество, понимание этого всегда разрушает даже самые толстые стены и рвет самые прочные канаты. Потому, что это всего лишь вещи, за которые не следует прощать.
Но никто не держит на него зла. Это был его собственный выбор – повернуться и уйти, но не в этом дело было сейчас. Он был единственный, кто делал слишком много ошибок, он был единственный, кто их признавал, но не исправлял. Он просто плыл по течению реки и собирал за собой тину.
А рядом-то всегда были друзья. С самого его детства Анжил был рядом и всегда мог бы помочь ему. Единственный человек, который сохранял адекватное состояние и мог объективно оценить ситуацию со стороны, единственный человек, который не желал в их тройке никаких ссор, раздоров и всегда усмирял пыл Сефирота и Дженезиса. Но всему есть предел.
Есть вещи, которые он никогда бы никому не рассказал. Ему бы все равно не поверили, но вера не главное, главное – понимание. Но порой вера делает свои дела. Дженезису верили, не смотря на сомнения, а он берег эту веру как зеницу ока, потому, что чувствовал, что ее легко разбить. Единственную в своем роде вещь, планку которой он никогда бы не понизил и не повысил.
Однако Сефирот никогда бы его не простил. С этими мыслями Дженезис ложится спать и просыпается. Но что было бы, если бы все это явилось раньше? На несколько дней раньше, было бы еще хуже? Было бы лучше, если бы друг знал правду, как знает ее Анжил. Но не успокаивает даже это…
Есть вещи, которые он никогда бы не рассказал. Есть вещи, за которые никогда не простил, а есть вещи, которые он бы никогда не понял. Только сейчас он понимает это, понимает, что во многих смыслах был не прав и в результате он остался один.
На пушке в Джуноне было довольно холодно. Зима касалась даже этого теплого морского края, вечером всегда веяло прохладой, но Дженезис не замерзал. Они любили смотреть на закат солнца с этого места, чувствуя себя словно ангелами, птицами, приближенными к вечной сияющей звезде. Эта звезда всегда согревала его, но только не сейчас и дело тут совсем не во времени года, а в том, что Дженезиса уже не согревает даже огонь. Даже солнце стало для него чужим.
Он не выбирал подобного пути, однако вступил на него без доли сомнения. Все будет обнаружено, он знал это, обо всем узнают, но каждый день испытания верой для его друзей был для него еще одной мукой, когда он натягивал улыбку. Были моменты, когда он хотел остановиться и все рассказать им, но эти минуты остались позади и так и не были реализованы. Сефирот был человеком принципов, он не терпел предательства, а Дженезис предал их.
Нет сил искать оправдания для себя. Он просто стоял, опустив голову вниз, облокотившись на забор позади себя. Холод поражал его в самое сердце, а ему оставалось только бежать от него все дальше, становиться эгоистом еще больше, даже не представляя, как можно вылезти из той дыры, из той бездны страха и непонимания, в которую резко провалился.
Даже Анжила не было рядом, хотя он был рядом всегда. Странно, этот человек мог бы понять даже того, чего в принципе понять невозможно и принять это, как бы тяжело это ни было. Анжил был удивительным человеком, который всегда жил своими мечтами, страданиями и еще чем-то иным, чего ему, Дженезису, никогда не постичь. Анжил всегда был и остается закрытым человеком, не впускающим никого в свой внутренний мир, но воспоминания о нем всегда Дженезису навевали грусть и тоску. Он был хорошим другом, настоящим другом, гуманным и справедливым, поистине добрым человеком. Нельзя было пренебрегать им, но ведь он знал правду и, переступив через себя, скрыл это от Сефирота, чтобы сохранить, уже на тот момент, шаткую дружбу.
А Сефирот никогда бы не понял его так, как понимал Анжил, однако Сефирот понимал его по-своему и Дженезис всегда дорожил этим пониманием. Нельзя в чем-то упрекать Сефирота, он всегда все делал для своих друзей, не смотря на свою холодную натуру, он всегда тепло относился к ним двоим. Сефирот сложный человек, на вид не вспыльчивый и холодный, но на самом деле его задевает любая несправедливость, и он расправляется с ней также легко, как и со своими врагами. Сложно признавать, но Дженезис всегда хотел быть таким, как Сефирот, не потому, что завидовал ему, а потому, что понимал, что совершенно другой сам по себе, и что не хочет оставаться таким.
Тщетные попытки что-то изменить не приносили никакого результата и это еще одна из причин, по которой он здесь. Одинокий, но ему не страшно одиночество, есть чувство внутри – вот что более важно. И воспоминания, которые он вопреки всем сомнениям пытается сохранить, причиняя себе все новую и новую боль. Но он знает, что ничто не вечно, кроме перемен. Это всего лишь один из моментов в жизни, когда Дженезис должен разбираться сам, когда Дженезис обжегся, играя с огнем.
А его жизнь – сплошной огонь. Может быть, не объяснили в детстве, может быть, он не понял смыслов слов родителей, но он стал плохим человеком. Убегая от тех проблем, которые мог бы решить сам он показывает свою слабость, и, однако, это не потому, что ему надоело казаться сильным, а потому, что у него нет ни на что сил, он не хочет смотреть на своих друзей, ставших ему братьями, не хочет снова винить себя в том, что у него был шанс.
Сердце рвется обратно в Мидгар. Он знает, что Анжил всегда посмотрит на него так, словно ничего не было и всегда кивнет в ответ, если Дженезис будет просить прощения. А вот Сефирот… Анжил не предаст Сефирота. Никогда. А Дженезис ушел, потому, что не хотел ставить Анжила перед выбором, не хотел, чтобы он оказался между двух огней. Лучше уйти и не попрощаться, чем прощаться долго, переосмысливая свой выбор. А выбор был сделан давно.
- Ты прав. – Тихо сказал Дженезис, медленным тяжелым шагом направляясь к концу пушки, ему казалось, что там стоит тучная фигура Сефирота, его волосы развиваются на ветру, их серебро отражает солнечный свет, словно длинный Масамунэ, но его там не было. – Есть вещи, за которые не следует прощать. – Он усмехнулся.

- Дженезис! – Анжил говорил громко и властно, будто имел над ним власть.
А Дженезиса всегда смешил гнев других людей. Они слабы, когда в гневе, они слабы, потому, что ненавидят. Сейчас Анжил хотел бы ударить его, но не сделает этого, он всего лишь сжимает кулаки и в смятении отворачивается, складывая руки на груди. Но он кричал, он кричал и грозил кулаком Дженезису вслед, а тот лишь уходил, опустив родной Рапир.
Никакими словами его нельзя было остановить, и наверняка, уже никакими словами нельзя будет вернуть. Он сам сделал этот выбор, сойдя с дороги, на которую уже никогда не ступить.
- Тебе не надоело всех прощать, м? – Спросил Дженезис, остановившись, лишь слегка повернув голову, на его лице немая улыбка, которую видел только ветер. – Прощение стоит мук, так, ведь, Анжил?
Анжил молчал. Сказать чего-то сейчас – надавить на Дженезиса, но и этого уже не требовалось. Все слова были сказаны задолго до этого ухода.
- Мук, которые ты уже не в силах будешь вынести.
Видимо Анжил обнажил свой меч. Что бы это ни значило, это точно не агрессия, это точно не предстоящий бой.
- Не нужно жалеть меня. – Строго заметил Анжил.
Дженезис громко усмехнулся, сжимая рукоять Рапиры. Если кто и начнет бой, то это только он, а Анжил уже знает, что нужно делать, поэтому и достал свой меч.
- Поэтому я и ухожу. – Сказал Дженезис и уже возобновил ход, на ходу добавляя: - Тебе не следует идти за мной.
Анжил размахнулся в воздухе. Дженезис четко расслышал, как воздух режет трофейный меч, меч, который Анжил всегда берег, словно это была реликвия. Однако так и было, но лучше было бы просто оставить его в покое, а не таскать с собой, как ненужный груз.
И меч врезался в землю. Это заставило Дженезиса остановиться. Он даже с неким любопытством повернулся, чтобы посмотреть. В глазах у Анжила было разочарование, на лице – беспомощность и безнадежность, он яростно рукой сжимал длинную рукоять меча, вонзенного в землю на одну треть.
- Когда-нибудь ты поймешь меня… - Грустно улыбнулся Дженезис, а потом задумчиво взглянул на свое длинное отражение на лезвии толстого бастера. Холодная фигура, фигура заходящего солнца. – Придет и твое время. – Он снова развернулся, чтобы уйти, но Анжил не позволял ему это сделать.
- Ты говоришь о том, что я предам всех нас? – В громком голосе Анжила была доля ярости, но такая маленькая, что лишь приближенные люди могли бы ее расслышать. Они оба выдержали паузу. – Есть вещи, за которые не следует прощать…
- Эта правда предаст тебя, вот о чем я хочу сказать. – Дженезис ускорил ход.

Но все это глупости, ведь та встреча была последней перед пропастью. Он утерял доверие своих друзей раз и навсегда, а они так и не узнали всей его правды. Той правды, которая гложет его. Никто так и не понял о том, что Дженезису бывает больно и тяжело и никто никогда не задумывался, что означает его улыбка в гневе или грусти, никто и никогда не хотел понять того, что Дженезис никогда не забывает обид, что он всего лишь шел им навстречу. Но он остался виноватым, пусть и не признал своей вины. Свою вину он признает только в судный день, которому еще не суждено наступить.
Время не было потрачено зря. Анжил так и не понял, а возможно и понял, просто теперь это понимание предало его. Дженезис уверен…
Он посмотрел туда, в оранжевые небеса, туда, где уже нет солнца, далеко за пределы горизонта, а в его глазах отражалось море, сливаясь с цветом глаз, с цветом дрожащих в веках слез, а рука бессильно выпустила красную рапиру, она со стуком упала на пушку. Дженезис хотел бы рухнуть на колени и опустить голову, словно поверженный рыцарь, но этого не случится. Они жертвы подступившей оступившейся судьбы.
Эта правда сводит с ума всех. Она свела с ума его самого, она предала его, и Анжила она предала, они сошли с этих путей так и не договорив слов, которые обязаны были быть сказанными, все теперь перестало существовать, как и этот мир, как и все вокруг него.
Анжил ушел, все же, ушел вместе с ним. И в этом виноват Дженезис? И в этом виновата ошибка судьбы или возможно виновата эта правда? Нет. Виноваты другие вещи, которые всегда останутся непонятыми.
Там, затем горизонтом, где-то далеко Анжил страдает так же, ушедший вместе с ним, но в тоже время обособлено. Они бросили то, что знали и то, за что сражались долгое временя. Старое время прошло и кануло в летопись веков, и стало всего лишь историей трех друзей, которые выбрали разные стези одной дороги.

- Ты уже другой человек, да, Анжил? – Дженезис стоял у грязного оконного стекла, пытаясь через грязь рассмотреть до боли знакомые черты родины.
- Я успокаиваю себя тем, что не могу вернуться назад, иначе я считал бы себя другим человеком. Но, Дженезис… - Он посмотрел на него так, как смотрел всегда, даже в такие минуты Анжил оставался Анжилом. – Люди не меняются. Меняется их жизнь.
- Глупая отговорка. Наша жизнь не сменилась, просто стала такой, какой обязывала стать.
К чему был этот разговор ни один, ни другой не знали. Просто между ними было что обсудить, были вещи, которые они должны рассказать друг другу и поведать, но не хотели, что-то внутри все еще больно стучало в грудь.
- Мы сами выбрали это. – Анжил уходил из комнаты. Дженезис не стал его останавливать.
Анжилу всегда было тяжелее всех, он всегда страдал за всех и сразу, но теперь Дженезис не мог разделить с ним эту тягу. Ни Анжил, ни Дженезис не выбирали этих судеб, эти судьбы были выбраны за ним и дарованы при рождении. Дар, который может возвысить их над всеми другими, или же наоборот убить, и они канут в небытие.
- Надо было все ему рассказать да? – Спросил Дженезис, не поднимая головы, не отводя взгляда.
Ему было и, правда, тяжело спросить, задать этот вопрос, потому, что все знали ответ.
Анжил на секунду остановился и что-то хотел сказать, но воздержался от того ответа, который рвался с его губ.
- Его предаст эта правда, вот о чем я хочу сказать. – Сказал Анжил и захлопнул за собой дверь.

Жизнь уже не белый лист. Ночь все перевернет и оставит боль на потом, а солнце никогда не будет теплым, как всегда. Никогда они не окажутся здесь, никогда он не поймет их в полной степени, и никогда Анжил не будет считать, что выход есть. Лишь Дженезис знает, что выход есть, где-то. Он всегда был… здесь… в этом месте, где заходит солнце, в этом месте, где нет ни зла, ни добра, в этом месте, которое хранит атмосферу той дружбы, которую уже не вернешь.
Собрать слова и кинуть к ногам и лишь несколько слов могут убить. Правда, которая всегда открывает глаза никогда не сможет открыть глаза для них, не ложь предала их, а правда, которую все узнали в свое время, правда, которая погубила так много людей.
- Это всегда сложно пережить. – Голос Анжила был позади.
Дженезис закрыл глаза и произвольно слезы спустились с его недрогнувших век, легкая улыбка все же коснулась его губ, улыбка отпущения той боли, которую он не мог вынести в одиночестве.
- Судьба не делает ошибок, верно? Так в чем же наша судьба, Анжил? – Спросил Дженезис с тенью боли в голосе, впервые перед ним выставляя то, что ему тяжело. – Ее нет. Родиться только потому, что это было необходимо, родиться с такой судьбой стать уродом. А жизнь – это всего лишь отсрочка смерти.
- Дженезис… - Помотал головой Анжил, встав рядом с другом, положив тяжелую руку на его плечо. – Есть вещи, за которые не следует прощать… - Анжилу было тяжело, он сразу же опустил голову. – И есть люди, которые нас никогда бы не простили… - Он посмотрел на горизонт. – Но, все же, находятся такие люди, которые прощают подобную ложь.
- Но только не он. – Холодно выдавил из себя Дженезис.
Анжил кивнул.
- Но только не он.

Есть вещи, за которые не следует прощать, но, в конце концов, все приходят к прощению. Есть правда, которая предает, есть правда, которая убивает и она становится явной. Что лучше тогда, свет правды или полумрак лжи, ради чьего-то блага? Во лжи нет блага…
Дженезис закрыл глаза, вкушая прохладный зимний ветер Джунона. Не видно света за черной пеленой закрытых век, но он не чувствует тепла, но впервые в жизни понимает, что правда погубила их всех: Сефирота, Дженезиса и Анжила.

«Ложь перед самим собою - это наиболее распространенная и самая низкая форма порабощения человека жизнью».

Л.Н. Андреев